Будут ли увеличиваться зарплаты бюджетников, нужно ли публиковать информацию о доходах госслужащих и зачем идут в депутаты. Обо всём этом председатель Верховного Совета рассказал в большом интервью «Новостям Приднестровья»

– Александр Викторович, прошло уже почти два месяца, как открылась новая сессия Верховного Совета. Есть ли какой-то план законотворчества на остаток осени и  зиму, и какие самые важные законопроекты предстоит принять?

– План работы Верховного Совета формируется на каждую сессию отдельно. Есть законопроекты, которые поступают от субъектов законодательной инициативы в порядке, определённом регламентом. И есть, конечно, законопроекты стратегического характера, которые судьбоносно влияют на деятельность государства в последующий период. На осенней сессии Верховного Совета я выделяю два таких законопроекта. Это Налоговый кодекс и Закон о республиканском бюджете на 2020 год.

Почему акцентирую внимание именно на законе о бюджете? Последние три года мы планируем работу органов госвласти и управления по принципу программно-целевого ориентирования.

На практике это выглядит следующим образом. Выставляются целевые ориентиры. Под целевые ориентиры формируются программы, под программы изыскиваются финансовые ресурсы в зависимости от объёма и реализации той или иной государственной программы или бюджетного фонда.

То есть государство определяет направление, которому необходимо дополнительное внимание, и утверждает объём финансирования по нему. Естественно, что при формировании бюджета формируется и объём этих программ.

Это не только традиционные целевые фонды, такие как Экологический и Дорожный, но и новые программы, каждая из которых призвана решить какую-то определённую проблему.

Например, если мы ставим цель по продовольственной безопасности, то, естественно, мы должны понимать, что необходимо разработать государственную программу поддержки агропромышленного комплекса.

Если мы себя обеспечиваем продуктами питания на 20-30%, то необходимо ставить целевой ориентир в среднесрочной перспективе достичь показателя в 60-80%. Исходя из целевого ориентира, мы выстраиваем государственный программный подход: что необходимо сделать, чтобы достичь заданной отметки.

И вот закон о республиканском бюджете последних лет как раз тем и отличается, что формируется достаточно большое количество государственных программ по тем либо иным направлениям. Финансируются целевые фонды. Причём наполняются не лимитами, а живыми деньгами.

– Из новых программ в следующем году появится только программа по поддержке молодёжи или ещё что-то?

– Нужно понимать, что если мы начали реализацию какой-либо государственной программы, то мы должны продолжать её до достижения целевого ориентира. Иначе возможен вариант, что мы потратим деньги впустую, а поставленной цели не добьёмся.

Если мы поставили ориентир по обеспечению себя продуктами питания на 80%, значит нужно его достигать, если мы приняли решение обеспечить детей-сирот жильём на 90-100%, то мы должны продолжать из года в год наполнять эту программу финансовыми ресурсами, пока не достигнем поставленной цели.

В связи с этим рождение сразу десятка государственных целевых программ в течение одного года физически невозможно. Финансовые ресурсы у нас сегодня ограничены, и к тому же есть огромный объём социальных обязательств государства перед нашими гражданами, которые необходимо исполнять.

Поэтому одна-две госпрограммы в год – это нормальная практика.  Самое важное, чтобы мы достигли запланированных целевых ориентиров по уже действующим госпрограммам. Сперва нужно завершить их и только потом формировать новые.

– Проект бюджета на следующий год уже представлен. Есть что-то, с чем Вы не согласны, что-то, что Вы как депутат хотели бы подкорректировать?

– Только текстовая часть закона о республиканском бюджете изложена на 114-ти страницах. Успел ознакомиться с половиной. Думаю, что все вопросы, которые возникнут у депутатского корпуса, у субъектов законодательной инициативы, мы сможем разрешить в рамках рабочих совещаний в режиме так называемого нулевого чтения.

Пока каких-то кардинальных замечаний нет. Но думаю, что работа над бюджетом будет непростая. Потому что мало определить целевой ориентир, мало найти объём финансовых ресурсов для достижения той или иной задачи. Очень важно понимание, как будет работать тот или иной механизм на практике.

В чём-то эту работу можно сравнить с работой штурмана. В Москву можно доехать через Брянск, а можно через Осло. И вот наша задача – найти тот путь, который будет оптимальным. 

Например, госпрограмма поддержки молодых специалистов подразумевает обеспечение этих специалистов жильём. А каким именно образом эту задачу разрешить, этот вопрос будет обсуждаться. Ведь это может быть и погашение государством процентных ставок по ипотечным кредитам, и погашение части самого тела кредита, и другие возможные механизмы.

Говорить о том, какое решение будет на выходе, сегодня рано. Но, однозначно, мы ищем оптимальный вариант, используя, кстати, международные практики и международный опыт, в том числе и российский.

– Повышение зарплат и пенсий. Правительство пока предлагает действовать точечно: увеличивать зарплаты бюджетникам по отдельным отраслям, наиболее важным, либо там, где сложился наибольший дефицит кадров. Премьер-министр отмечал, что, пока остаются актуальными внешнеэкономические риски, принимать решение об общем повышении зарплат и пенсий рано. Вы как депутат с этим согласны? Ведь и в проект бюджета 2019 года изначально общее повышение зарплат не закладывалось. Однако в ходе работы над документом, совещаний у президента, было принято решение, что всё же семипроцентному повышению зарплат и пенсий быть.

– Действительно, проект бюджета на 2020 год поступил с параметрами повышения финансирования по фонду оплаты труда по ряду направлений. В первую очередь это, конечно, медицина. Однако многих граждан волнует вопрос, будет ли возможность повышения заработных плат для всех работников бюджетной сферы.

По этому поводу надо сказать следующее. Депутаты Верховного Совета сегодня прорабатывают все цифры, как, наверное, никогда. Стараются изыскать возможность перераспределения и консолидации финансовых ресурсов для выплаты дополнительной заработной платы в виде пяти, семи, девяти процентов.

Ведь решение о повышении заработной платы на 7% в прошлом году привело к дополнительным расходам бюджета на 260 млн рублей. Это достаточно серьёзная сумма для бюджета нашей республики, и чтобы провести ещё одно повышение зарплат в следующем году, эти деньги надо иметь.

Кроме того, решение об увеличении заработных плат принимается не на один год, а с прицелом на будущую перспективу. Это долгосрочные социальные обязательства, которые необходимо будет выдерживать и в 2020-м, и в 2021-м, и в 2022-м годах. И это тоже необходимо учитывать при принятии решения.

Если мы заявим о повышении зарплат, но на самом деле таких финансовых возможностей не будет, то мы просто обманем людей. По такому пути идти нельзя.

Поэтому Верховный Совет работает над оптимизацией расходов и поиском дополнительных доходов. От того, какую сумму получится высвободить, и зависит, можно будет обсуждать вопрос повышения заработных плат или нет.

Если мы оптимизируем расходы на 10-20 млн рублей, то физически невозможно будет поднять уровень зарплат всем работникам бюджетной сферы. Если мы найдём 200 млн путём отказа от той или иной программы или оптимизации каких-то расходов, тогда да, действительно, можно будет обсуждать вопрос повышения зарплат.

Но работа только началась. Две недели, как комитеты работают каждый по своему направлению и пытаются изыскать либо оптимизированные, либо дополнительные источники. Я думаю, что в течение ближайших двух-трёх недель ситуация с финансовыми возможностями государства станет понятной.

– Два-три года назад в Приднестровье громко звучала тема искоренения коррупции и различных «серых схем». Нужно ли принимать какие-то специальные законы для борьбы с коррупционными проявлениями? Например, вводить обязанность для госслужащих публиковать декларации о доходах?

– У нас в этой сфере действует целый ряд законодательных актов, и, как мы видим, сегодня все «серые схемы», которые существовали в 2012-2016 годах, ликвидированы. Причём ликвидированы не только в госсекторе, но и в частном. Это позволяет говорить о том, что действующее законодательство достаточно эффективно. Что касается доходов, то, мне кажется, нет ничего страшного, если министр или депутат опубликует свои доходы.

Правда, возможно, эффективнее было бы публиковать информацию не о доходах, а о расходах госслужащих. Международная практика показывает, что мир поделился в этом вопросе где-то пополам. В одних странах обязали чиновников публиковать информацию по доходам, в других – по расходам.

– Вы готовы к тому, чтобы информация о ваших доходах и расходах стала публичной и, к примеру, была выложена на сайте Верховного Совета?

– Думаю, что это не секрет.

– Тогда нам следует ждать такой законодательной инициативы?

– Если бы это был самый актуальный вопрос для нашей республики, наверное, законодательная инициатива родилась бы ещё года два-три назад. Но в реальности сегодня достаточно большое количество вопросов связанно и с экономической деятельностью, и с жизнью наших граждан. Я думаю, что в первую очередь необходимо  разрешать именно эти проблемы.

– До того, как Вы заняли должность спикера, Вы являлись зампредседателя парламентской фракции «Обновление», входили в состав руководства партии. Как Вы оцениваете состояние партийной системы Приднестровья? И нужны ли республике партии вообще, учитывая, что у нас выборы депутатов проходят по одномандатным округам?

– Давайте сразу отмечу, что председатель Верховного Совета по закону не может состоять ни в какой политической партии. Соответственно, при избрании меня на эту должность я написал заявление о приостановлении своего членства в «Обновлении».

Теперь в общем по части института партий в нашей республике. Дело в том, что партийная система – и международная практика это доказала – очень эффективна в больших государствах, где представитель либо избранник граждан не всегда может встретиться  со всеми своими избирателями. По разным причинам: либо это слишком большая территория, либо это слишком большое количество избирателей.

Приднестровье – государство небольшое. И в наших условиях мажоритарная система, когда граждане голосуют не за партию, а за конкретного кандидата, показала свою эффективность. Депутата знает практически каждый избиратель. Если не в лицо, то по фамилии точно. Избиратель знает, что делает депутат, чем он дышит. И эта связь представителя наших граждан и самих граждан у нас очень крепкая и делает нашу республику уникальной.

Но это не исключает наличия партий в республике. Если завтра какой-то активный человек сможет организовать группу людей по политическим интересам и зарегистрирует партию, я не вижу в этом проблемы. Действующее законодательство позволяет открыть хоть сто партий в Приднестровье. Другое дело: есть ценз по количеству членов партии. Но это разумное ограничение, потому что, если создать партию из трёх человек, это будет не партия, а какой-то кружок по интересам.

– Как в «Обновлении» было с партийной дисциплиной? Бывали ли случаи, когда Вы не соглашались с общим мнением фракции? Как в таких случаях голосовали? Должен ли депутат, состоящий в партии, подчиняться её решениям, решениям большинства, даже если он с ними не согласен?

– На самом деле, есть положение о фракции, и в этом положении расписаны все регламентные процедуры, в том числе и по голосованию. Я могу 333 раза выступать против какого-либо управленческого решения и имею возможность доказывать аргументы против этого решения на фракции. Ругаться, спорить, драться – отстаивать свою позицию всеми способами. Но если мне не удалось убедить своих коллег и фракция приняла по этому вопросу другое решение, то во время заседания Верховного Совета я должен голосовать за решение фракции. В этом и есть смысл фракционной работы. 

Вернёмся к программе поддержки молодых специалистов. На самом деле, вариантов реализации этой программы как минимум 5-7. Я вижу один вариант. Другой мой коллега видит второй вариант и так далее. И мы эти варианты обсуждаем и доказываем друг-другу, какой из них наиболее оптимальный, какой из них приведёт к положительному эффекту. Естественно, если депутат доказал, что третий вариант самый лучший и за него проголосовало большинство, то, наверное, я должен признать, что мой вариант был не самый эффективный.

Вот по этому принципу работает фракция на любом уровне. Будь-то фракция «Обновление» в городском, районном совете или фракция «Обновление» в парламенте.

– То есть Вы сторонник жёсткой партийной дисциплины. Если большинство выработало какую-то позицию, надо её придерживаться, даже если Вы внутренне не согласны?

– Да. Но, конечно, не всегда на практике бывает именно так. Есть депутаты и в Верховном Совете, и в местных, у которых амбиции зашкаливают, и они, несмотря на решение фракции, всё равно настаивают на своём варианте, оставаясь в одиночестве. Конечный итог ясен. Потому что решение принимается большинством голосов. Именно так работает демократия.

– Лоббизм. В некоторых странах это вполне законная вещь, есть даже специальные лоббистские компании, в других – что-то полулегальное. А как с этим обстоит дело в Приднестровье? Что должно делать руководство предприятия, если, к примеру, считает что ставка налога на доходы, установленная Верховным Советом для их отрасли, слишком высока?

– К сожалению, понятие «лоббизм» сегодня у наших граждан на постсоветском пространстве приобрело негативный оттенок. На самом деле, лоббизм – это не более чем продвижение. Если какая-то общественная организация или предпринимательское сообщество ратуют за продвижение того или иного вопроса, то они лоббисты. И, естественно, что все представители народа, начиная от депутатов сельских советов и заканчивая Верховным, являются лоббистами. Потому что они, как минимум, продвигают интересы своих избирателей. А если они ещё работают по направлениям, то есть в комитете по АПК, в комитете по экономике, в комитете по социальной политике, то они лоббируют интересы той или иной части нашего общества.

Поэтому в этом слове ничего страшного нет. Продвигать идеи либо решения – это право любого гражданина, не только депутатов. У нас граждане могут обращаться и в органы государственной власти, и в органы госуправления, муниципального управления. Это  тоже лоббизм. Они лоббируют свои интересы и свой вопрос, который их волнует.

Что же касается предпринимательского сообщества, то у нас несколько структур сформированы как раз для того, чтобы вопросы, которые возникают у предпринимателей, лоббировать в высшем законодательном органе. Это  и Союз промышленников, аграриев и предпринимателей Приднестровья, и даже отдельный комитет в Верховном Совете по поддержке предпринимательства. Сформированы целые структуры, которые целенаправленно занимаются вопросами предпринимательского сообщества. Занимаются, конечно же, не забывая о том, что решения должны быть государственными, идти в конечном итоге на пользу государству, а не во вред!

В качестве примера приведу уменьшение процентных ставок по налогу на доходы для промышленных предприятий. Очень многие сомневались в том, что это решение верное. Высказывались опасения, что оно приведёт к масштабному снижению налоговых поступлений в бюджет. На самом деле всё произошло с точностью до наоборот. Снижение налоговых ставок позволило вдохнуть предприятиям свежего воздуха, нарастить объёмы производства, и они не только не уменьшили, а даже увеличили налоговые отчисления. Вот пример лоббизма на практике.

– В следующем созыве Верховного Совета будет на 10 депутатов меньше, чем в этом. Вы уже говорили, что решение о таком сокращении состава парламентариев принято в целях оптимизации расходов. Это единственная причина? Может быть, Вы и другие депутаты просто устали от некоторых коллег?

– Начну со второй части вопроса. Тот, кто желает либо не желает видеть депутата в следующем созыве, находится в равных условиях с остальными депутатами. И неизвестно, делегируют ли ему граждане полномочия представлять их интересы или в парламент пройдёт как раз тот депутат, которого кто-то не желал там видеть.

Поэтому говорить о том, что кто-то из парламентариев кому-то неугоден и поэтому идёт сокращение депутатского корпуса, вряд ли возможно.

А с точки зрения оптимизации госрасходов, мы считаем, что нужно в этом вопросе начинать с себя. Надо показать пример всему сообществу, что в рамках жёсткой экономии финансовых средств бюджета необходимо ужиматься и оптимизироваться. Но, конечно, без ущерба для деятельности того или иного органа.

Есть ещё один немаловажный фактор. Мы посмотрели динамику представительства депутатов Верховного Совета с момента создания республики. Изначально норма представительства была в районе четырнадцати-пятнадцати тысяч избирателей на одного депутата. Со временем из-за снижения численности населения этот показатель также уменьшился в раза полтора.

Наверное, это не совсем правильно, и мы возвращаем норму представительства, какая была в первые годы существования республики.

– 33 человека. Этого достаточно, чтобы выполнять весь большой объём законотворческой работы, которую проводит парламент?

– Я думаю, они справятся.

– Что будете делать, если ваш округ из-за оптимизации объединят с одним из соседних и на выборах придётся конкурировать с тем, кто ещё недавно работал с Вами бок о бок?

– Вероятно, так и произойдёт. Для того, чтобы увеличилась база избирателей, необходимо увеличивать избирательные округа. И, естественно, что часть округа моего коллеги по цеху вольётся в мой округ или наоборот. И если коллега, с которым я сегодня работаю в Верховном Совете, будет баллотироваться на моём избирательном округе, это нормальный процесс конкуренции.  Граждане оценят работу моего коллеги, оценят работу мою как депутата Верховного Совета и выставят оценку. И у кого оценка будет выше, тот и будет представлять следующие пять лет наших граждан в Верховном Совете.

– Борьба на следующих выборах будет более жёсткой?

– Естественно. Потому что количество округов меньше, а претендентов больше. Это как конкурс при поступлении в вуз. В одном высшем учебном заведении на одного абитуриента приходится сразу два бюджетных места, а в другом – на одно место претендует сразу 15 поступающих. Чем больше человек на одно место, тем выше конкуренция и тем более качественный выбор могут сделать наши граждане.

– В странах с сильной президентской и исполнительной властью парламент часто становится местом, куда пожилые госдеятели уходят на пенсию. У нас республика президентская…

– Это такой намёк, что у нас Верховный Совет – это заседание лиц пенсионного возраста? Может быть, в ряде стран такое и есть, не изучал, честно говоря, эту тематику. Но не у нас. У нас 70% депутатов Верховного Совета младше 55 лет. То есть до пенсионного возраста им ещё работать и работать. Коллег старше 60-ти только 5.

И, опять же, депутата выбирают граждане. Вне зависимости от того, сколько ему лет. Они оценивают его предыдущую деятельность. Оценивают его возможности. Они оценивают его текущую работу. Оценивают его знания, опыт, навыки. И на базе всех этих показателей, они его выбирают. И здесь, мне кажется, возраст не играет большой роли. Важно, какой сам человек. Если он действительно ратует за своих избирателей, действительно любит страну, любит город, любит свой район, село, то у него большие шансы на победу.

– То есть пока у нас сохраняется мажоритарная система, а не пропорциональная…

– Да, никого направить на «отдых» в парламент не получится.

– Как строятся отношения с исполнительной ветвью власти?

– По Конституции у нас все ветви власти равны, соответственно, мы строим работу на паритетной основе. Мы не считаем себя выше или ниже. Мы считаем друг друга партнёрами. Мы делаем одно дело, мы – сторонники развития республики, улучшения благосостояния наших граждан, крепости нашего государства. На базе этих основных посылов мы и проводим работу с исполнительными органами власти, с прокуратурой, судейским сообществом, с Президентом нашей республики.

– Год назад, да и раньше в республике громко звучало слово «консолидация». Эта консолидация ветвей власти достигнута сегодня?

– Да. Сегодня нет разногласий в концептах. У всех представителей высшего управленческого звена есть чёткое понимание, в каком направлении мы движемся. Консолидирует все ветви власти Президент. Но это не означает того, что у нас нет споров. Споры есть – по механизму реализации, но то, что это направление выбрано и оно правильное, ни у кого сомнений нет.

– А какое это направление?

– Мирное развитие государства на благо наших граждан.

– Несколько лет назад у нас в Приднестровье активно шла дискуссия, нужно ли переводить депутатский корпус на работу на профессиональной основе. Мотивация следующая: если человек будет занят исключительно работой в качестве депутата, то у него будет больше времени на основную функцию – законотворчество. Как Вы считаете, нужно ли сегодня в Приднестровье переводить парламент на работу на профессиональной основе? Или действующая система удовлетворяет положению вещей?

– Международная практика говорит о том, что парламенты различных государств формируются по разным принципам. Есть такие законодательные органы, где все депутаты работают на общественных началах. Есть парламенты, где депутаты, наоборот, работают чисто на профессиональной основе. Мне кажется, что в этом вопросе нужна золотая середина.

В этом смысле наша действующая система, когда депутат может выбрать, на постоянной профессиональной основе работать в Верховном Совете или нет – это оптимальный вариант.

Поэтому парламенты с таким смешанным составом имеют преимущество над чисто профессиональным парламентом. Ведь депутаты, которые работают в законодательном органе на непостоянной основе, заняты и в других прикладных сферах деятельности. И им приходится на практике опробовать и работать по законам, которые они сами же и принимают. А значит, выявляются все шероховатости и подводные камни, которые возможны при разработке тех или иных правовых норм.

– Перед тем как стать депутатом Верховного Совета Вы два созыва состояли в местном совете Бендер. Помните, когда впервые решили баллотироваться в горсовет?

– Впервые идея поучаствовать в решении вопросов на городском уровне возникла в 2000 году. Правда, основная избирательная кампания уже завершилась, но оставалось несколько участков, где выборы по ряду причин не состоялись. И я решил попробовать себя на одном из них. Молодой, неопытный, занял в итоге третье место.

Но желание изменить что-то к лучшему в нашем очень красивом городе, желание сделать для наших граждан проживание более удобным, реакцию чиновников – более человеческой, вот это желание, оно осталось.

И в 2005 году, уже на основных выборах, я повторно баллотировался и граждане микрорайона Ленинский выбрали меня представлять их интересы. Надеюсь, я их не подвёл.

– Избиратели не жалели, что вы ушли из горсовета в Верховный? Не звали Вас вернуться?

– Звали раньше, сейчас уже перестали. Наверное, привыкли.

– Что самое интересное в работе депутата?

– Самое интересное – то, что каждый день – это практически новая жизнь. Потому что каждый день ты решаешь очень много новых задач, ты развиваешься, ты занимаешься оптимизацией деятельности того или иного института власти, ты решаешь проблемы, помогаешь гражданам. И каждый день не похож на предыдущий.

– Какой у Вас главный стимул работать и дальше в качестве депутата?

– Главный стимул – сделать наших граждан счастливыми.

– Этим правилом нужно руководствоваться всем, кто идёт в парламент?

– Не обязательно всем, но я руководствуюсь этим.

Беседовал Алексей Ковалёв