В преддверии 23 годовщины со дня основания Генпрокуратуры РА заслуженный юрист Абхазии, кавалер ордена «Ахьдз-Апша» III степени Сергей Бганба рассказал Апсныпресс о пути становления надзорного органа страны.
«Представители прокуратуры должны опираться на букву Закона, в основе которой лежит дух нации!» – так говорит человек, более полувека проработавший в органах прокуратуры.
Сергей Бганба начинал работу во времена Советского Союза, в 1961 году, прошел все этапы развития надзорного органа страны. О том, насколько сложно было соблюсти в букве Закона дух нации и когда работалось легче, Сергей Дугужевич рассказал Апсныпресс.
Спустя 60 лет, Сергей Бганба вспоминает людей, определивших его судьбу. В 1957 году Секретарь Президиума Верховного Совета Абхазской АССР, председатель Верховного суда Абхазской АССР Меджит Аргун убедил выпускника школы стать юристом, помог получить ходатайство в Саратовский юридический институт. Первыми наставниками стали следователь Шалва Аршба, заместитель прокурора Абхазской АССР Николай Квачахия. Слова старшего поколения прокурорских работников Сергей Бганба запомнил на всю жизнь: «Если вы пришли служить народу, то закон должен быть сильнее родства и братства. Нельзя допустить, чтобы после ухода с должности люди плевали тебе в спину».
В 1961 году Сергей Бганба закончил учебу и был назначен следователем Прокуратуры города Сухум. «В те времена шовинистическая политика Грузии всячески мешала становлению абхазских кадров. Меня удивило, что на всей территории республики в органах прокуратуры работало всего 10 абхазов и 2 армянина. Все остальные кадры – грузинской национальности», – вспоминает Бганба. Тем не менее, бывшему в то время прокурору республики Меджиту Аргун удалось принять на работу таких известных впоследствии юристов, как Георгий Колбая, Тарас Шамба, Людмила Соломко.
205 нарциссов для спасения детей
Сергей Бганба проводит параллель с сегодняшним днем и… отмечает, что в СССР работать было проще! «Мы могли, позвонив в любую точку Советского Союза, решить возникающие вопросы напрямую», – поясняет он. Именно таким образом Сергею Дугужевичу удалось в 1972 году добиться справедливости по делу матери троих детей, обвиненной «в спекуляции нарциссами в количестве 205 штук» и задержанной на основании санкции прокурора одного из районов Москвы. Детей в Прокуратуру Абхазии привела учительница и заявила: «Кроме матери, у них никого нет». «И я решил помочь женщине добиться правды, – вспоминает Бганба. – В силу своей молодости, действовал слишком уверенно. Минуя прокурора, давшего санкцию на арест, связался с прокурором Москвы. Значимость и масштаб такого человека я тогда не понимал. А прокурор Москвы был чиновником очень высокого ранга – членом ЦК КПСС, депутатом Верховного Совета СССР, членом Коллегии Прокуратуры СССР. Я же позвонил ему и в резкой форме спросил: «Прокурор района Москвы случайное лицо или все-таки государственный человек?» Проявив профессиональную мудрость, прокурор столицы СССР ответил коротко: «Разберусь!» И в течение 2 часов на имя прокурора Абхазии поступила правительственная телеграмма: освободить немедленно задержанную из-под стражи!» При этом, Бганба подчеркивает: «Сегодня для решения таких вопросов требуется большая бумажная процедура. А главное, нет прямого контакта с зарубежными коллегами».
Кровь должна быть смазана
За годы работы в надзорном органе страны у Сергея Дугужевича в производстве находилось немало громких и весьма запутанных дел. Как одно из наиболее сложных, Бганба вспоминает случай обвинения работника милиции в 1972 году: «На почве ревности он совершил убийство, зарезал человека опасной бритвой. Причем, кровь хлынула на мундир преступника, и тот, поняв, что не может выйти из здания незамеченным, решил предстать перед судом в качестве свидетеля, вызвал скорую помощь и милицию. Потерпевший от полученных травм скончался. Перед смертью лишь успел прошептать: «швили». Фамилия убийцы заканчивалась этими буквами, но доказать его виновность было сложно». По словам Бганба, задержанный выдвинул следующую версию: он обнял раненого, и таким образом, кровь попала на одежду. Единственной зацепкой стало заключение эксперта: следы крови должны быть смазаны, а этого нет. Но время шло, а доказательств не появлялось. Помог случай. Находясь в тюрьме, подозреваемый вел переписку с родными, и однажды сотрудникам СИЗО удалось перехватить конверт. Однако письмо оказалось зашифрованным, разобрать текст не смогли даже в КГБ. Тогда следователь Бганба, зная, что задержанный учился на физико-техническом факультете, обратился за помощью в институт. Там и расшифровали запись. Задержанный писал: «Скоро буду дома, следователь ничего доказать не может». Бганба поехал в Москву, представил улики, и срок расследования был продлен. А в Абхазии он дал приказ обойти все парикмахерские города и, в итоге, человек, продавший лезвие – орудие преступления, был найден. «Путем очных ставок и многочисленных допросов вину задержанного доказали полностью», – с гордостью сказал Сергей Бганба.
Как предотвратить бойню на сходе?
Опыт и качество работы стали для старшего следователя Бганба решающими аргументами в карьере. И когда в 1978 году на заседании ЦК Грузии Эдуард Шеварднадзе заявил: «Абхазский Обком партии и Прокуратура Грузии поспешили с кандидатурой Бганба на должность заместителя прокурора Абхазии», – Сергей Дугужевич все-таки получил назначение.
В том же году Сергею Бганба удалось предотвратить провокации и сохранить жизни участникам абхазского национально-освободительного движения. Он вспоминает, что уже тогда политика, проводимая Эдуардом Шеварднадзе, была направлена на ущемление прав абхазского народа: «Опасаясь обострения конфликта, первый Секретарь Абхазского Обкома партии Борис Адлейба поручил мне съездить в Гагру и постараться убедить народ, вышедший на сход, соблюдать предельную осторожность. По пути я зашел к председателю КГБ Абхазии Комошвили и у двери услышал его разговор с соратниками. «Нужно спровоцировать народ к применению оружия», – говорил он. Важно было предупредить о провокации лидеров национально-освободительного движения. Сославшись на боли в сердце, я попросил одного из активистов Жору Кетия провести меня до машины и сообщил ему о готовящемся конфликте. Он вернулся на сход, побеседовал с людьми, и они мирно разошлись. На следующий день один из работников административных органов сказал: «Вчера люди разошлись, как бараны». Но я сдержал эмоции и ответил: «Наш мудрый народ знает, как себя вести!»
Война и мир Сергея Бганба
Бганба отмечает, что Отечественная война народа Абхазии 1992-1993 гг. принесла не только горе и разруху, но и полностью оголила социально-экономическую, политическую и надзорную структуры страны. «Услышав обращение к народу Абхазии Председателя Верховного Совета РА Владислава Ардзинба, мои сыновья ушли принимать первый бой на Красном мосту. А я вернулся в Прокуратуру исполнять свой профессиональный долг», – вспоминает Сергей Бганба. Из двух сыновей Сергея Дугужевича, ушедших на фронт, с войны вернулся только старший.
В том же году постановлением Президиума Верховного Совета Абхазии на Бганба возложили исполнение обязанностей прокурора республики. С этого времени его главной задачей стало укрепление Прокуратуры профессиональными кадрами. Но дело оказалось сложным! Многие работники ушли добровольцами на фронт. Среди таких был и помощник прокурора отдела общего надзора Артур Читанава. «Сергей Дугужевич, я для себя определил – иду защищать Родину!» – сказал Читанава и отговорить его было невозможно. «Но я решил схитрить, – рассказывает Сергей Бганба. – Зная о предстоящем наступлении в сентябре 1993 года, в день отправки добровольцев на боевые позиции, попросил Артура отвезти меня на могилу сына. Думал, в этой просьбе он мне не откажет. Но Артур ответил: «Простите, мой долг освободить Сухум!» Он ушел, и это была наша последняя встреча. В наступлении Артур Читанава погиб».
Тем временем, число беженцев увеличивалось. Необходимо было возбуждать уголовные дела, расследовать факты убийства пленных, мирных жителей, грабежей, разбоев и т. д. В Гудауте днем и ночью трудились работники Прокуратуры. Из-за нехватки специалистов в качестве стажеров работали даже не имевшие полного высшего образования студенты Абхазского госуниверситета.
При этом, по словам Сергея Бганба, неоценимую поддержку надзорному органу страны оказал заслуженный юрист Абхазии, кавалер ордена «Ахьдз-Апша» III степени Сократ Стилиди. Находясь в Москве, он напечатал необходимые процессуальные бланки, заплатив за них 10 тысяч долларов, и присылал их в Абхазию более 5 лет. Прислал машину обуви для жителей Ткуарчала. А кроме того… несколько лет выплачивал зарплату сотрудникам центрального аппарата Прокуратуры Абхазии из собственных средств.
И еще одна встреча, которая стала знаменательной для Сергея Дугужевича… Сразу после войны он снова встретил своего первого наставника Шалву Аршба. Старые друзья вспомнили прошлое, поговорили о том, что есть… «Мы не вправе допускать ошибки. Наши действия должны соответствовать закону. Поколение, которое придет после нас, не должно краснеть за работу своих предшественников», – сказал Аршба. И эти слова Бганба не раз повторял своим ученикам.
Сергей Бганба ушел на заслуженный отдых в 2005 году. Сегодня он продолжает трудиться, преподает в АГУ – доцент кафедры уголовного права и процесса. Он отвечает на наш вопрос о построении правового государства: «Я иногда задумываюсь, может быть, мы, те, кто стоял у истоков становления Прокуратуры в послевоенное время, не смогли принять жесткие меры, чтобы с самого начала приструнить преступников? А сегодня некоторые уже считают, что они сильнее закона. Митингуют по любому поводу у МВД, готовы идти к Прокуратуре… Но пока люди не поймут, что жить надо по закону, несмотря на национальную принадлежность, политические взгляды, родственные связи, – до тех пор в жизни не будет правды, а органы правопорядка не смогут работать по справедливости!»
В канун профессионального праздника, 23 годовщины со Дня основания Генеральной прокуратуры Абхазии, ее ветеран Сергей Бганба поздравил коллег: «Хочу пожелать всем мужества, профессионализма и принципиальности в решении дел. Профессия прокурора – одна из самых сложных, в его руках судьбы людей. Поэтому главное – это собственная честность и порядочность человека, который называет себя прокурором!»
