Абхазский "Гарибальди": к 69-летию Владислава Ардзинба
14 мая исполняется 69 лет со дня рождения первого президента Республики Абхазия Владислава Ардзинба. В этот день и в Абхазии, и в России пройдут торжественные мероприятия, посвященные памяти человека, сыгравшего историческую роль в становлении независимого абхазского государства.
Владислав Ардзинба, первый президент Абхазии - личность незаурядная и многогранная: выдающийся ученый-историк, ставший архитектором абхазской государственности, талантливый лидер, вставший во главе нации в минуту нависшей над ней смертельной опасности, умелый полководец, победивший в войне с превосходящим по силам противником, президент, всегда мечтавший вернуться обратно в науку - все это ипостаси одного человека. Вспоминая о Владиславе Ардзинба его коллега-ученый, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН Александр Крылов: "Он был человеком науки, но судьба вынудила идти в политику, и то, что он оказался достоин своей исторической роли, большое счастье для абхазов. Ардзинба был политиком от бога, вождем нации в самое трагическое для нее время. Однако он не типичный политик - слишком интеллигентный, но в критической ситуации ради национальных интересов способный на самые решительные меры".
Директор Института СНГ Константин Затулин сравнивал - и вполне справедливо - его роль в истории Абхазии со значением Гарибальди для итальянцев и Уильяма Уоллеса для шотландцев. Показательно, что в самой Абхазии первого президента до сих пор называют просто "Владислав", мол, и так понятно, о ком идет речь.
Не менее известен он был и в Москве - где знал каждого, кто имел влияние на происходившие в Абхазии и вокруг нее события: не только знал этих людей и был с ними дружен (а Ардзинба умел дружить - это качество одним из первых называют все, кто его близко знал), но и умел в разговорах, в самых непростых переговорах с ними отстаивать свою позицию, интересы абхазского народа.
Вспоминает близкий соратник Ардзинба, министр иностранных дел его правительства Сергей Шамба: "Владислав Ардзинба прожил недолгую жизнь, но даже за этот ограниченный отрезок времени он сделал очень много. Несомненно, его следует считать не только успешным деятелем, но и счастливым политиком, который при своей жизни увидел достижение своей заветной цели - Абхазия стала независимой".
Даже в самые сложные моменты отношений между Россией, и Абхазией Ардзинба в своей политике жестко придерживался ориентации на Российскую Федерацию, считая ее естественным партнером Абхазии и хорошо понимая, что без союза с Россией абхазский народ обречен, а в 2002 году прямо обратился к руководству Российской Федерации с предложением установить ассоциированные отношения между двумя независимыми странами. Эти отношения Ардзинба видел в том, что "Абхазия, оставаясь субъектом международного права, совместно с Россией определяла бы свою внешнюю и оборонную политику, находилась с Россией в валютном и таможенном союзе, осуществляла совместную охрану границы". Он называл такие отношения "единственной гарантией безопасности нашего государства и народа, а также необходимым условием развития экономики республики, ориентированной на Россию". Видимо, как и положено великому политику, Ардзинба обладал даром предвидения - во многом наши сегодняшние союзнические отношения с Абхазией походят на предложенную Ардзинба модель. И именно такую модель интеграции предлагает сегодня Россия всем заинтересованным партнерам в рамках "евразийского проекта".
Предвидел Ардзинба и то, что Россия признает Абхазию - так и произошло, он лишь несколько лет не дожил до этого дня. Такое мнение подтверждают слова посла России в Абхазии Семена Григорьева: "Мудрость Ардзинбы - политика в полной мере проявилась и в его отношении к России как единственному и естественному историческому союзнику Абхазии. Близкие ему люди рассказывают о том, что Владислав Григорьевич никогда не изменял своей убежденности в необходимости ориентации на Россию. Придет время, говорил он своим соратникам, и Россия поддержит Абхазию. События последних пятнадцати лет подтвердили верность этого прогноза".
Но пассионарность этого великого человека была столь велика, что и сегодня, через десятилетие после его смерти, приданный им Абхазии импульс государственного развития продолжает определять стратегию и логику действий суверенного абхазского государства.
|